Ваше Императорское Высочество. С.-Петербург. 26 ноября 1854 г.
Неприятель развеял наконец все наши сомнения о значении Петропавловского порта и оправдать тех, которые заботились об этой стране, смею думать, что и Завойко оправдал свой выбор и мне о нём представление, но кроме верности его подвига, заслуживает внимания скромность и подробность его донесения, я не смогу удержать и письма его ко мне, которое служит дополнением к донесению и свидетельствует о прекрасных его личных чувствах и приемлю??? приложить оные при сем в подлиннике.
Присланный с донесением Лейтенант Князь Максутов 3-ий, которого подвиг едва ли выше Щеголева, ибо он??? не сходил со своей батареи, также отличается особенною скромностью, и боюсь, чтобы эти прекрасное качество не лишило его успехов в Петербурге, где вероятно вскоре получите через газеты донесение французского адмирала, который будет конечно стараться скрыть своё поражение. Английский же адмирал Прайс убит перед Петропавловским портом на своём фрегате и похоронен в Тарьинской губе.
Завойко доносит, что неприятель имеет потерю в 350 человек, неприятель действительно потерял столько убитыми и, утонувшими, но раненые сверх того и их должно быть по меньшей мере столько же, и по общепринятому правилу ему должно бы сказать в донесении, что потери неприятеля состоят из 700 человек убитыми (и ранеными в том числе — зачёркнуто в документе), коих один адмирал, два штаб-офицера и четыре лейтенанта, это доказывается оставшимися телами, офицерскими саблями и могилами в Тарьинской губе, а также количеством неприятелей, погибших на шлюбках и тела коих в море. Завойко напрасно поверил рассказу пленного, что адмирал Прайс будто бы сам застрелился, неслыханное дело, чтобы начальник застрелился в самом начале сражения, которое надеялся выиграть; не мог адмирал Прайс застрелиться и невзначай своим пистолетом, для какой бы надобности он его брал в руки, находясь на фрегате, за милю от нашей батареи. Впрочем я убеждён, что излишняя скромность Завойко не уменьшит его заслуги во мнении Вашего Высочества, а дело говорит само за себя, и верю только, что нигде Англо-Французские эскадры и десанты их не действовали так смело и упорно как в Петропавловском порту, нигде суда не подходили так близко к нашим батареям (на 2 кабельтовых), и думаю поэтому, что они получили сильные повреждения: сигналы боя они чинили в Авачинской губе двое суток, потом после сражения 24 числа чинились там уже трое суток, а наконец когда только вышли из губы, то тотчас скрылись из виду на Ост, т. е. ушли без оглядки, а??? тем вскоре после их ухода возвратился благополучно корвет «Оливуца» от Ю-В из Тарьинского залива и от В транспорт «Иртыш» из Аяна, а транспорт «Байкал » и о шхуне " Восток " получены были в порт известие из Большерецка.
По верности заслуги Петропавловского порта, который за 14 тыс. вёрст от Петербурга так геройски поддерживает славу Русского оружия не изволите ли Ваше Высочество признать возможным исходатайствовать этому порту Георгиевский флаг, или Георгиевское знамя 47-ому флотскому экипажу и Георгиевский флаг фрегату «Аврора», и убеждён, что подобные награды увеличит наши шанс силы, при??? духа, который уже внушён подчинённым Завойко и Изыльметьева.
Изъявив при этом случае сведений и соображений, явствует, что у нас главный недостаток в Петропавловском порту в крепостной артиллерии большого калибра, а с тем видите и снарядов. Я просил туда много бывшей артиллерии ещё в марте 1850 года, и прислано только в 1852 году на " Двине «17 орудий, а на корвете «Оливуца» ни одного, теперь сухим путём доставлять очень дорого, но делать нечего... Необходимо. Ест ли желая через Америку, надобно тотчас выслать хоть 24 бомбических орудия самого большого калибра и 24 пушки 36-фунтового калибра с 300 снарядами на каждое. Фрегатская же артиллерия как видно недостаточна против неприятельской. Ощутителен также недостаток в офицерах, особенно когда корвет и транспорт в море. Как было и во время бомбардировки, поэтому я приемлю смелость просить Ваше Императорское Высочество приказать назначить в Камчатку и отправить сюда нынешнею же зимою одного штаб-офицера, двух лейтенантов и одного в помощь бомбардиру артиллерийского офицера, они скоро войдут в комплект.
Чтобы не задерживать здесь князя Максутова, который везёт к Вашему Высочеству столь радостное известие, я оставляю все другие донесения до отправления офицера Рейна, и тогда буду иметь честь довести до Вашего сведения о всех моих дополнительных рескриптах на случай появления в будущем лете ещё сильнейшей неприятельской эскадры в наших водах. Жаль только, что не все адмиралы похожи на Завойко, а при старшинстве своём могут быть и вредны.
Так как теперь уже без всякого сомнения все с побережья Камчатки, эскадры и Амурской экспедиции пойдут отсюда по Амуру, то я приемлю смелость повторить мою убедительнейшую просьбу все сметные суммы на эти части как за текущий 1854 год, так и за будущий 1855 приказать ассигновать на Иркутскую Казённую палату, (исключая конечно той суммы, которую может изволили назначить для заготовления обуви? пароходов в Америке), а покуда я делаю все заготовления для морского ведомства заимообразно из других сумм и губернских доходов, за что министр финансов вправе на меня рассердиться и доложить Государю о превышении мною власти
Неприметив???? при этом же случае представить количество хлеба, родившегося у новых переселенцев близ Петропавловского порта, чтобы развеять сомнения у тех которые не верят там хлебопашеству.
В заключение считаю обязанностью доложить Вашему императорскому Высочеству, что старший брат Князя Максутова умер от своей раны-Царство небесное Герою падшему, и тем более заслуживает внимания пред Вашим высочеством предстоящий.
С глубочайшим благоговением смею известие прибыть
Вашего Императорского Высочества.
7 ноября 1854 года. Г. Иркутск. Ваш покорный слуга Николай Муравьёв.
Архивный документ РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 2. Д. 918. Л. 7-10 об.